Международный литературный форум
«Литература русского зарубежья: прошлое и настоящее»

 5–6 октября 2015 года в Доме русского зарубежья им. А.Солженицына, в рамках Года литературы, состоялся международный литературный форум «Литература русского зарубежья: прошлое и настоящее».

Идея форума была неожиданной даже для его участников, но оказалась необычайно конструктивной: на заседаниях, которым было решено придать не совсем привычный формат мастерских (workshops), своим опытом по переводу и изданию литературного наследия русской эмиграции обменивались переводчики из разных стран — Франции, Австрии, Швейцарии, Италии, Сербии, Турции, Польши. Их сообщения с рассказом о трудностях и обретениях при воссоздании русского оригинала средствами родного языка перемежались докладами литературоведов, специалистов по литературе русского рассеяния. Замечательно, что переводчик и исследователь часто совпадали в одном лице: так, профессор Севинч Учгюль из Эрджиесского университета (Кайсери, Турция) представила вышедшую за две недели до московского форума в ее переводе на турецкий книгу И.Лукаша «Голое поле» — трагическую сагу о Белой армии в Галлиполи.

Первое заседание и началось с рассказа С.Учгюль об изучении русской эмиграции, литературы зарубежья и ее переводах в Турции. Это был неожиданный, новый ракурс для исследователей — не «русский Константинополь», а «русский Стамбул», и аудитория буквально засыпала оратора вопросами. Меньше всего думаешь в связи с трагедией русского послереволюционного исхода о фасонах дамских платьев или маникюре, а между тем были процитированы слова Кемаля Ататюрка о том, что русские научили турков… пляжной культуре. К сожалению, до сих пор невыявленной в полном объеме, не доступной исследователям остается периодика этого раннего, константинопольского периода эмиграции, о чем посетовал модератор заседания Д.Д.Николаев (ИМЛИ им. А.М.Горького РАН), рассказывая о своих изысканиях в этой области.

Казалось бы следующая мастерская, посвященная переводу комического (и юмору в литературе эмиграции), должна была поднять настроение аудитории. Однако проблемы передачи русской смеховой культуры средствами других языков оказались столь сложными и с таким трудом поддающимися решению, что, после аналитического обращения Д.Д.Николаева к первым опытам перевода рассказов Н.А.Тэффи на английский язык, у Ивоны Анны Ндяй (профессора Варминско-Мазурского университета (Польша), соредактора чрезвычайно интересной серии «Великие имена русской эмиграции», где издаются книги, включающие в себя одновременно исследования разных сторон творчества писателей русского зарубежья и переводы их произведений на польский язык) появились довольно мрачные предчувствия относительно готовящегося тома Тэффи. Веселости собранию не добавили и рассуждения Нины Герра (Португалия) о «смехе обреченных»: речь шла о «Солнце мертвых» И.С.Шмелева, только что появившемся на португальском языке в переводе Нины и Филипе Герра (задача которых кажется совершенно грандиозной и, хотя и не без труда и потерь, реализуемой — познакомить португальского читателя с русской литературой. Желательно со всей). Однако идеи и решения, предлагаемые собравшимися профессионалами как в частных случаях, так и по некоторым принципиальным проблемам сохранения смехового импульса переводимого произведения, вселяли оптимизм в отношении издания той же Тэффи на других языках — но не серьезно-меланхолической, какой она известна на Западе, а бурлескно-веселой, невероятно смешной  рассказчицы.

Первый день завершился обсуждением двух сообщений о переводах прозы Ивана Бунина; выступления Доротеи Троттенберг (Базельский университет, Швейцария) и Златы Коцич — поэта, переводчика, редактора художественной литературы из Белграда — ведущая мастерской Т.В.Марченко (Дом русского зарубежья) охарактеризовала как «лед и пламень», имея в виду почти сухой отчет «о проделанной работе» и выплеснувшийся на слушателей «душевный жар». Отвечая на вопросы, Д.Троттенберг счастливо проговорилась: десять лет она «живет с Буниным». Проект кажется почти невероятным — из задуманных 12 томов сочинений Бунина (изд-во Дёрлеманн, Цюрих) вышло уже 7 томов, и только первый не в переводе Доротеи. Сейчас она готовит свой седьмой том, а предстоит ей вместе с Буниным написать — по-немецки! — «Митину любовь» и «Солнечный удар», «Жизнь Арсеньева» и «Темные аллеи»… Александр Ницберг (Вена), профессия и мастерство которого состоит в переводах русской поэзии на немецкий язык, поинтересовался, не планируется ли перевод стихов Бунина. Ответ немного озадачил аудиторию — прежде всего российского слушателя: оказывается, «рассказы плохо продаются, нужен роман» (!). Со стихами еще сложнее (и тут участники мастерской не отказали себе в удовольствии подискутировать о связи поэтического и прозаического творчества Бунина). Между тем, как рассказала Доротея, у сочинений Бунина отличная критическая пресса, особенным же успехом пользуются «Окаянные дни». А Злата Коцич озвучила очень субъективное, поэтическое эссе о своем восприятии прозы Бунина и переводческой работы в целом. «Хождением по раскаленным углям» назвала она искусство перевода. Кажется, собравшиеся прекрасно поняли и разделили мысль Златы о работе переводчика: боль и восторг, громадный труд и эйфория от получившегося проникновения в суть текста, перевоплощение в своего автора.

Три мастерские работали и на следующий день. С утра Е.М.Солонович, поэт, крупнейший переводчик-итальянист и профессор Литинститута, вел мастерскую по поэтическому переводу, то есть, пользуясь метафорой из его стихотворения, по тому, как переводчик пробивается к автору «сквозь туман герметических строчек», через поиск конгениальных подлиннику стихотворных ритмов и интонаций, образов внешних и скрытых в ассоциативно-аллюзивной природе насыщенного поэтического слова. Анна Беднарчик (Лодзь), единственный профессор-русист в Польше, чья область исследований — теория перевода, рассказала об истории перевода поэзии Марины Цветаевой в Польше, поделилась своими муками и озарениями, одно из которых, кстати, случилось в Москве, в гостинице, после простой беседы с коллегой и позволило завершить работу двух месяцев (над несколькими четверостишиями!). Марилена Реа (Италия), в багаже которой переводы лирики, эпики, драматургии Цветаевой, озвучила собственные решения в передаче строфики, ритмики, рифм, аллитерации и т.д., назвав свои находки — и приведя этим замечанием в восторг Е.М.Солоновича — эвристическими. Наконец, к необычайно сложной теме — поэтической цитатности — обратился в своем докладе А.Ницберг. Его примеры поиска замещающих образов и поэтических выражений — при переводе, например, В.Ходасевича или Г.Иванова — в немецкой поэзии показались блистательными. Хотя, разумеется, несущими на себе отпечаток личности переводчика, быть может, в не меньшей степени, чем переводимого автора. И вновь прозвучало эссе Златы Коцич — «от земных ступеней к воздушным» назвала она и поэтическую эволюцию Цветаевой, и опыт ее поэтического перевода.

Обсуждая «миф об утраченной России» в литературе эмиграции, переводчики и исследователи — не только докладчики (И.А.Есаулов, профессор Литинститута им. А.М.Горького, и Н.Герра), но и участники дискуссии (А.В.Бакунцев, Дом русского зарубежья) — спорили о природе произведений прежде всего Бунина и Шмелева. И.А.Есаулов привлек внимание к тому, под каким углом зрения «переписывал» свою Россию в эмиграции Бунин, как менялся взгляд писателя на одни и те же явления. Собственно, той же утратой отечества объяснялась и поэтизация, даже идеализация России в «Лете Господнем» Шмелева. Эпиграфом же к этому обсуждению можно было взять слова из книги И.Лукаша о «Гелиболу», которую анализировала С.Учгюль: «…Как солнце, Россия горит в наших душах». И какой-то особой радостью и свежестью овеяло аудиторию выступление Марии Соколовой из Казани. Назвав себя «подмастерьем», она рассказала о судьбе внучки Е.А.Боратынского — Ольге Боратынской-Ильиной, в юности сочинявшей стихи, оказавшейся в 1923 году в эмиграции в Америке и ставшей англоязычной писательницей. Ее «Белый путь» недавно издан в переводе на русский язык (М., 2013), а сейчас молодая переводчица (свободно владеющая английским, испанским, польским) работает над переводом еще одной мемуарной книги своей землячки (чей архив передан в музей ее прославленного деда).

Едва ли не впервые в Доме русского зарубежья собрались набоковеды. Трудно найти не только в русском зарубежье, но и в мировой литературе casus, сополагаемый с перипетиями «безумного дела перевода» набоковских текстов. Перевода кем? Самим писателем — самого себя? Но на какой язык? Блистательным эссе ввела слушателей в проблему О.Ю.Сконечная (Москва). В обстоятельном докладе А.А.Бабикова (Москва), обратившего внимание на стилистические новшества писателя в 1972–1977 годах, было продемонстрировано, с чем приходится сталкиваться при переводе поздней английской прозы писателя на русский язык. Сопоставив набоковский автоперевод «Лолиты» (1965) с его русскими романами 1930-х годов, исследователь пришел к выводу, что стиль позднего Набокова значительно отличается от стиля Сирина, и дает богатый сопоставительный материал переводчику его поздних романов (в этой роли выступает и сам докладчик). Сама нарочитая стилистическая эклектичность русской «Лолиты» заставляет переводчика искать собственные решения для поиска той «путеводной ноты», без которой удачный перевод невозможен. Тему продолжила В.Б.Полищук (Санкт-Петербург), рассказав не только о том, как Набоков перевел роман эмигрантского времени «Король, дама, валет» на английский язык, но как он переписал его, продлевая до логического завершения некоторые сюжетные ходы и меняя образность, в чем сказался опыт, обретенный им самим и всем миром в предвоенное и военное время. Элен Анри-Сафье (Сорбонна, Париж) раскрыла специфику создания — иначе не назовешь — сборника «Poems and Problems» даже не просто по-французски, но на французском как на третьем языке, присоединившемся к стихам на русском и английском из этой книги (где есть, кстати, еще и шахматные задачи). Какая виртуозность при неизменном священном трепете перед великим мастером, и, право, замена русской черемухи на цветущий весной в местах более южных шиповник — самое легкое решение из озвученных Э.Анри-Сафье. Кстати, многие вопросы, возникающие в «случае Набокова», могут в какой-то мере способствовать и при переводе других русских авторов — например, в поиске соответствующей имплицитной цитаты из другой словесной культуры и т.п.

Общение переводчиков и исследователей, поэтов и все-таки прежде всего переводчиков завершилось совместным круглым столом, воистину интеллектуальным пиршеством. Предводительствовала Елена Костюкович (Италия). Началось с ерунды, с забавного казуса — непереводимой русской бани, а поднятыми оказались проблемы важные, животрепещущие — и при переводе с русского языка, и при переводе на русский язык — с итальянского или английского, и при автопереводе (так, Вера Полищук рассказала о предпринятом ею переводе книг сказок — собственных сказок, о Настоящей Принцессе, живущей в настоящем Петербурге, — на английский язык, чтобы весь мир узнал волшебный мир — или волшебный миф? — северной столицы). Конечно, невозможно было обойти и издательские проблемы — сформулированные Н.Герра как «с незнакомцами не знакомлюсь». Но главным все-таки были проблемы, потери, радости и обретения литературного перевода. Едва ли не последней поднялась И.А.Ндяй и рассказала о затруднении, в котором они оказались с коллегой, работая над переводом стихотворения матери Марии (Скобцовой). Переводчиков смутила «грехами перегруженная бадья» и навела на мысль об опечатке — быть может, ладья (погребальная)? Поиск решения оказался коллективным: строка Мандельштама, озвученная Е.Костюкович, лексически точное замечание Н.Герра, чеховская ремарка, вспомнившаяся Т.Марченко, — и перевод пропитанного образностью русской классики и Серебряного века стихотворения Е.Кузьминой-Караваевой на польский язык состоялся.

За два вечера участники и гости форума, московские читатели, интеллектуалы могли встретиться с четырьмя писателями, пишущими по-русски вне России. Людмила Коль представила свои литературные проекты, реализуемые в Финляндии на русском языке (журнал «LiteraruS»). Ирина Муравьева (США) рассказывала о своей жизни в мире, существующем внутри нее, несовпадающем с границами ее нынешнего или прежнего, московского бытия, и читала кружевную, романтически-ироническую прозу о своем начальном опыте эмиграции. Алексей Макушинский, прозаик, эссеист, поэт (и преподаватель кафедры славистики Университета Майнца, Германия) читал и стихи и прозу, отвечал на многочисленные вопросы, в том числе о романе, который пристально читали научные сотрудники Дома русского зарубежья — «Пароход в Аргентину», речь в котором идет о судьбах поколения, попавшего в переплет революции и Гражданской войны, Второй мировой войны и трагедии «ди-пи», и о профессиональном успехе, о состоявшихся творческих личностях. Наконец, как залпами салюта завершается праздник, так и Елена Костюкович (Милан) — автор бестселлера «Еда», раскрывающего тайны и прелести итальянской жизни и культуры, переводчица на русский язык Умберто Эко и автор романа «Цвингер», который уже сама и на итальянский язык полуперевела, полупереписала (привет Набокову), — в упоении рассказывала в упоении внимавшему ей залу о жизни, судьбе и литературе. С поистине академической невозмутимостью и знанием предмета вечер вела М.А.Ариас-Вихиль (ИМЛИ РАН), и эта встреча за одним столом, уставленным толстенными томами и цветами, бывших-почти-однокурсниц придавала вечеру особую дружески-заинтересованную тональность: «Ты помнишь? кофточка-лапша? И я передавала записки Давиду Самойлову в ЦДЛ…»

Было бы несправедливым обойти молчанием искусство. Это музыка, которой украсила форум Е.В.Кривцова (Дом русского зарубежья), сделав замечательные видео-музыкальные презентации по теме форума, а также пианист А.Покидченко, игравший Скрябина и Рахманинова. И — поэтическое слово. Александр Ницберг, профессионально выступающий с чтением стихов, подготовил замечательную программу из стихов Игоря Северянина (в том числе, и со знаменитыми «ананасами в шампанском», прозвучавшими и в переводе чтеца на немецкий язык), которой открылся форум и которая так и озаряла его радостью, «искристостью и остротой», тем более языки и страны смешивались почти так же, как в знаменитом стихотворении. И, конечно, добавляла в это светлое настроение ноту грусти и тоски — ведь собравшиеся имеют дело с литературой русского рассеяния…

Форум подготовили и провели при финансовой поддержке Российского книжного союза Т.В.Марченко и С.В.Романова. Благодарим за помощь в подготовке и проведении Г.А.Чиканову, Е.В.Кривову, Е.В.Кривцову, Н.В.Романову, М.В.Максимова.

Татьяна Марченко

Анонс мероприятия